Упрощенная HTML-версия
62
PRIME
traveller
Июль – Август
2015
у него перегородка пробита – в ней отполированная
кость убитого животного. Из одежды на Бехемохоне
нет ничего. Штанам он предпочитает зеленый лист.
Впрочем, Бехемохон – дитя этого леса, и этим все объ-
ясняется.
На костер Бехемохон ставит чугунную сковородку.
Еще один предмет из того мира. Сковородка накаля-
ется, и на ее поверхность абориген бросает куски са-
го, которые отламывает от твердого куба, завернутого
в сухой банановый лист. Если у нас хлеб всему голо-
ва, а в Азии – рис, то у короваев это, конечно же, саго.
Добывают саго из ствола особых пальм, затем промывают, сушат
и лепят из клейкой массы кубы. По мере приготовления Бехемо-
хон утрамбовывает его рукой и получается лепешка. Совершенно
безвкусная и неизвестно какими полезными веществами богатая.
К утренней трапезе присоединяется брат аборигена Сидан.
Не сказать, что лицом они похожи, но патлы Сидана торчат в раз-
ные стороны, одежды на нем нет, а в носу отполированная кость.
Живут они вместе и спят на одном полу. Только вот еду по-брат-
ски не делят. Бехемохон берет лепешку и освобождает сковородку
для Сидана.
Пока мужчины трапезничают, женщина, возраст которой
сложно определить, занята привычными домашними делами.
И она в отличие от Бехемохона с Сиданом – при параде. На жен-
щине травяная юбка, грудь обнажена, волосы аккуратно собра-
ны в шарики на макушке. Лауфон берет под мышку собаку, идет
на порог и спускается вниз по вырубленным в десятиметровом
стволе ступеням. Племена короваев строят свои жилища над зем-
лей – на деревьях.
Когда до земли остается метра полтора, Лауфон отпускает пи-
томца гулять, сбросив его вниз. Сама же возвращается в дом. На
шее у некоторых членов семьи ожерелья из зубов собаки. Эти зу-
бы – самая большая драгоценность в этом лесу.
В прежние времена они ценились даже больше
свиней. Поэтому короваям не нужно ни золо-
та, ни жемчуга, ни денег. У них совсем другие
ценности.
Дом на дереве разделен стеной по полово-
му признаку. Женщины к мужчинам в гости
не ходят, как и мужчины к женщинам. У ко-
роваев есть поверье, согласно которому муж
облысеет, если жена нарушит границу. Так
что, по сути, большая и дружная семья живет
раздельно. А чтобы зачать детей, аборигены уходят в лес.
На женской половине суматоха. Вокруг, похрюкивая, бегают
маленькие поросята и норовят своими пятачками сунуться в за-
пасы саго. Раздается детский плач. Взрослых дам это нисколько
не беспокоит. Они заняты изготовлением травяных юбок. Поэто-
му ребенка убаюкивает девочка Халилон.
«Нет у него еще имени», – отвечает на наш вопрос Лили и за-
прещает фотографировать дитя: примета плохая. Оказывается,
это ее ребенок.
Когда наша съемочная группа вошла в дом, семья вела себя ди-
ковато. Короваи боялись смотреть на нас и держали ощутимую
дистанцию. Сейчас же они немного к нам привыкли и смирились
с нашим обществом.
«Раньше мы жили прямо над джунглями, в самом высоком до-
ме, – говорит Бехемохон. – Но однажды пришел такой сильный
ветер, что дерево задрожало. Он унес с собой крышу и лестницу.
Поэтому нам пришлось спускаться по лианам, чтобы спастись.
Вся семья тогда до смерти перепугалась, и с тех пор мы тот дом
обходим стороной. Даже тропинку новую проложили.»
Дом коровая – его крепость. Причудливые хижины, которые
аборигены строили в кронах высоченных деревьев, помогали
«Дом разделен
стеной
по половому
признаку.
Есть поверье,
что муж
облысеет, если
жена нарушит
границу»
PRIME
экстрим